Параграфы 45-50

§47. Системные отношения в словообразовании.

§49. Относительная и абсолютная хронология.

§45. «Виртуальное» слово

«Виртуальное» слово — это логически необходимое звено в словообразовательной цепи, не имеющее себе опоры в историко-лингвистических данных, насколько они нам в настоящее время известны. Приведем несколько примеров.

Сущ. *добава не зафиксировано в словарях и памятниках письменности, но его историческое существование необходимо предполагать, так как оно служит звеном в словообразовательной цепи: бава → *добава → добавка → добавочка. То же относится к словам *надбава, *отбава, *подбава, *пробава, *сбава.

Употребление глагола *роздыхать также не зафиксировано в словарях и памятниках письменности, насколько они нам известны, но его историческое существование необходимо предполагать, так как он является звеном в словообразовательной цепи: роздъхнуть > *роздыхать > роздых.

Страдательное причастие *значен глагола значу — значить не зафиксировано в словарях и памятниках письменности, насколько они нам известны, но его существование надо предполагать, потому что без этого звена непонятно образование слова значение: вещь значена словом как знаком, поэтому слово имеет значение, например: дым значит огонь; огонь значен дымом.

Прилагательное *зубрый как таковое не зафиксировано в памятниках письменности и в диалектной речи, однако его историческое существование необходимо предполагать, так как оно является звеном в словообразовательной цепи: зуб > *зубрый > зубрить ‘делать зубрым’ > вызубрить.

Употребление форм глагола *перемъкти, насколько это нам известно, в памятниках письменности не зафиксировано; вероятно, они вышли из употребления еще в дописьменный период, будучи вытесненными семантически тождественными, но более выразительными формами глагола перемъкнути; однако этот глагол, несомненно, был звеном в словообразовательной цепи: праслав. *mъkti > *перемъкти > перемыкáть > перемыка > перемычка.

Нельзя исключать того, что улучшение, пополнение источниковедческой базы когда-нибудь приведет к тому, что «виртуальное» слово станет исторически реальным.

§46. Словообразовательное древо

Совокупность всех однокоренных дериватов, связанных отношениями непосредственной или опосредованной производности с одним непроизводным (базовым) корнем, называется словообразовательным древом. Элементом словообразовательного древа является словообразовательная цепь.

В синхронном словообразовании для обозначения данной совокупности слов более употребительной является метафора гнезда, чем подчеркивается одновременное присутствие всех слов, связанных словообразовательными отношениями с базовой основой, называемой не очень логично «вершиной» гнезда, которая в то же время является корнем, то есть находится внизу, а не наверху. В историческом словообразовании уместнее метафора корня и дерева, растущего из этого корня. Словообразовательное древо как наиболее крупная единица словообразования имеет системную организацию.

§47. Системные отношения в словообразовании

Прежде чем переходить к теме этого параграфа, нам нужно устранить одно неверное, как нам кажется, представление о системных отношениях в словообразовании. Напомним, что системой называется совокупность элементов, значение каждого из которых определяется через отношение со всеми остальными. Если аффиксы — это совокупность значимых элементов, то есть единиц языка, то можно поставить вопрос о том, является ли эта совокупность системно организованной? Можно поставить вопрос и более узко: является ли системно организованной совокупность префиксов или суффиксов? Существующие в науке попытки дать положительный ответ на поставленный попрос оказались неудачными. Их обзор см. в книге [Кронгауз 1998], неудачной была и попытка самого М. А. Кронгауза представить систему значений глагольных приставок как семантическую сеть, так как автору не удалось однозначно сформулировать правила перехода от одного значения к другому.

Неудача этих попыток, как представляется, вызвана эксплицитно не высказанным представлением, на которое наталкивает сам термин «словообразование»; согласно этому представлению, образование слов мыслится как процесс складывания целого слова из отдельных элементов, подобно тому как из кирпичей складывается дом. Очень часто в литературе встречаются выражения типа: «слово образовано путем присоединения к основе приставки / суффикса». Такие выражения допустимы только в техническом смысле, но они не выражают сути словообразовательного процесса. Суть же его заключается не в механическом сложении, а в органическом порождении. Как человек рождается как целостный организм, так и слово рождается в речи как целое. Как анатомия, физиология расчленяют организм и выясняют значение, функцию отдельных его элементов — сердца, печени, селезенки, мозга — в составе целого, так и лингвистика выделяет в составе целостного слова его элементы и выясняет значение их в составе именно этого конкретного целого. Далее замечается, что есть ряды слов со сходными строевыми элементами, которые выполняют сходную же роль. Так, приставка от- в глаголах отрезать, отпилить, отколоть, отрубить выражает идею отделения при помощи действия, названного корнем. В глаголах отбежать, отпрыгнуть, отскочить, отплыть приставка от- уже выражает идею удаления при помощи действия, названного корнем. Так возникает в языке то, что мы называем словообразовательной парадигмой, то есть образцом, моделью образования слов. В какую из этих двух парадигм входит малопонятный глагол отчекрыжить? На этот вопрос может ответить только анализ его употребления, например: «Случай-то ― по-настоящему бить бы Юса, ну, а мужики взяли да мерину хвост отчекрыжили» [А. И. Эртель. Записки Степняка (1883) — НКРЯ]. Ясно, что этот глагол входит в первую парадигму.

Итак, слова не образованы из, а состоят из морфем, а задача лингвистики заключается в том, чтобы: во-первых, установить состав морфем, во-вторых, установить их значение в составе данного слова, в-третьих, найти слова, с которыми данное слово находится в отношении словообразовательного сходства, то есть выявить некую словообразоваетльную парадигму, в-четвертых, обобщить значение аффиксов и, в-пятых, поместить их в словаре морфем. Такие списки морфем с указанием их значений имеются в синхронных описаниях русского словообазования — в АГ-52, в АГ-80, в «Толковом словаре словообразовательных единиц русского языка» Т. Ф. Ефремовой, в «Словаре словообразовательных аффиксов современного русского языка» В. В. Лопатина и И. С. Улуханова. И это кажется следствием пусть подспудного, неотрефлексированного, но верного представления об органическом, а не механическом характере словопорождения.

Таким образом, словообразовательная парадигма, или модель, — это одна из форм системной организации словообразования; описанием этих моделей преимущественно ограничивается синхронное словообразование.

В историческом словообразовании понятие словообразовательной парадигмы играет важную роль, но все же в целом исторический словообразовательный процесс мы рассматриваем, опираясь на метафору корня. В живой природе из корня вырастает древо с его ветвями и листьями. Так же и в живом языке из корня, который является образом понимания чего бы то ни было, вырастает словообразовательное древо с его словообразовательными ветвями (цепочками) и отдельными листьями-словами. Таким образом, единицей исторического словообразования является словообразовательное древо как целое, при описании которого мы будем пользоваться следующей терминологией: словообразовательная цепочка — это последовательный ряд слов, идущий от корня-«ствола», в котором каждое следующее слово является производным от предъидущего производящего; звено — это слово на словообразовательной цепи; ступень — это тот «шаг», на который звено отстоит от корня, то есть звено может быть звеном первой, второй, третьей и т. д. ступени. Как показывает опыт, самые длинные цепи состоят из 5-6 ступеней.

Можно предположить, что части этого древа находятся в каких-то отношениях, иначе говоря, словообразовательное древо имеет системную организацию. Вопрос, который нас будет интересовать, звучит так: является ли словообразовательное древо системой в ответственном смысле слова, то есть совокупностью единиц, каждая из которых определяется отношениями с остальными?

Выше в §32 говорилось о трех типах отношений в словообразовании — синтагматических, деривационных и парадигматических, а также было сказано о том, что в пределах словообразовательного древа существует еще один тип отношений. Синтагматические и деривационные отношения в пределах древа выявляются довольно легко: наращение основы справа или слева строевыми элементами ставит эту основу в отношения с предыдущей основой слева и готовит почву для новых отношений справа. Иначе говоря, словообразовательная цепочка и есть не что иное, как экспликация синтагматических и деривационных отношений с опорой на отношения парадигматические. Цель любого словообразовательного словаря состоит именно в том, чтобы через построение словообразовательных цепочек выявить исконные синтагматические, деривационные и парадигматические отношения в пределах словообразовательного древа.

Теперь на примерах будет показано, что внутри словообразовательных древ существует еще один тип отношений, который пока еще не был описан в литературе и для которого пока нет соответствующего термина, а также сделать хотя бы предварительные выводы о том, каков метод выявления этого типа отношений.

Корень глагола гнать, историческими алломорфами которого являются гон-, ган-, гн-, жен-, восходит на основной ступени чередования к и.-е. *g^uhĕn- \\ *g^uhŏn- [ЭССЯ 7, 26; 196]. Дальнейшая история этого корня такова. И.-е. корень *g^uhĕn- утрачивает лабиализацию и аспирацию и переходит в *gĕn-, который на праславянской почве после 1-ой палатализации переходит в ž’en- = ст.-сл. наст. вр. женѫ, женеши, др.-рус. наст. вр. жену, женеши. Впоследствии эти формы презенса остались только в церковнославянском языке, но в древнерусском были вполне обычны, например: «Едина бо мл҃тва ихъ съ сльзами тако тя [дьявола] женеть, яко же женеть вѣтръ прахъ. (Пов. об Авраамии) Усп. сб., 482. XII-XIII вв.» [СлРЯ XI-XVII вв. 4, 40].

Тот же и.-е. корень *g^uhĕn- после вокализации лабиального элемента ^u > u переходит в *g^hŭn-, который после утраты аспирации переходит в *gŭn- и затем на праславянской почве переходит в гън-. О. Н. Трубачев особо настаивает на том, что «считать вокализм *gъnati обычной редукционной ступенью от *ženǫ-, * g^uhen- вряд ли правильно, в этом случае ожидалось бы *žьn-, ср. родственное *žęti, *žьnǫ.., где эта ступень реально засвидетельствована» [ЭССЯ 7, 196].

Родство русск. гнать — гон с др.-инд. hánti ‘бить, убивать’, авест. ǰainti, греч. θείνω ‘бить’.., лит. genù, giñti ‘гнать, выгонять (скот)’ и др. позволяет предположить, что развитие семантики шло следующим образом: ‘бить’ > ‘гнать с использованием битья (палкой, кнутом)’ > ‘гнать’.

Имя гон/ъ — это «название действия, соотносительное с *gъnati, *ženǫ и *goniti.., имеющее прообраз в и.-е. *g^uhono-s, ср. особенно греч. φόνος ‘убийство’» [ЭССЯ 7, 27]; оно образовано суффиксальным способом при помощи праславянского именного суффикса *ŭ со значением предметности; хотя сам корень имеет глагольную семантику, обозначает действие, но благодаря именному суффиксу слово получает значение отвлеченного действия. Особо подчеркну в этих словах О. Н. Трубачева слово «соотносительное»: это значит, что имя гон не является отглагольным, оно образовано параллельно с глаголом от неоформленного корня при помощи именного суффикса *ŭ.

От именной основы гон/ъ был образован при помощи суффикса глаголов 4-го класса *i переходный глагол с дуративным и каузативным значением гонити, гоню, гонишь…: «(1159): И начя кричяти и плакати, глаголюще: господине великий княже Изяславе Давыдовичь!... почто мя изъ Бѣлаграда гонити умыслилъ еси? Ник. лет. IX, 220» [СлРЯ XI-XVII вв. 4, 75].

Впоследствии инфинитив гонити был утрачен в силу его семантической тождественности инфинитиву гнати, но его личные формы презенса (гоню, гонишь и пр.) стали употребляться в качестве форм настоящего времени гл. гнать, который, напротив, утратил в нецерковных книгах свои личные формы презенса (жену, женеши и пр.), но сохранил в церковнославянском.

Стоит зафиксировать первый факт. Глагол гнать < др.-рус. гънати образован от корня *gъn- при помощи суффикса -а- со значением отвлеченно-длительного способа действия. Его исконные формы настоящего времени жену, женеши, женеть и пр. были утрачены; причиной этого стало, во-первых, сильное фонетическое отличие от других слов этого древа и, во-вторых, семантическое тождество с формами презенса глагола того же определенно-длительного способа действия гонити (жену = гоню и пр.), которые и стали употребляться вместо них: гоню, гонишь, гонить и пр., отчего гнать в современном русском языке является глаголом 2-го спряжения (входит в число «исключений» глаголов на -ать). Семантическая же разница между глаголами гнати и гонити невелика, ибо суффиксы -а- и -и- — оба образуют дуративные глаголы. Иначе говоря, произошла контаминация парадигм двух исконно различных глаголов гнати и гонити. Однако именно от основы гони/ти при помощи суффикса -тель было образовано имя со значением ‘лицо — производитель действия, названного производящей основой’: «И инѣхъ многыихъ гонитель и убоиникъ и братоненавидьникъ приводя. (Ж. Феодос. Нест.) Усп. сб., 121. XII-XIII вв.» [СлРЯ XI-XVII вв. 4, 74]. В современном русском языке от глагола гонити осталось только прич. гонимый. Это причастие наряду с личными формами гонишь, гонит, гоним, гоните с исторической основой гони-, после переразложения превратившуюся в гон-, поддерживают сущ. гонитель.

Эта история наводит на следующие размышления.

Возьмем две пары слов: учить — учитель и гнать — гонитель. Чем они отличаются с точки зрения словообразования? Синхронист скажет: ничем. Они образованы по одной и той же модели «основа инфинитива + суффикс -тель»: учитель образовано от учить и значит ‘тот, кто учит’, и гонитель образовано от гнать и значит ‘тот, кто гонит’ (ср. создатель, выключатель, искатель, хулитель и др.). Чтобы не быть голословным, сошлемся на «Словообразовательный словарь» А.Н. Тихонова [см.: ССРЯ 1, 233; 2, 298]. Однако следующий вопрос о том, как образованы слова учитель и гонитель, поставит синхрониста во втором случае в тупик. В самом деле, от основы учи- с помощью суффикса -тель образовано слово учитель. Но от основы гна- ожидалось бы слово *гнатель, которого, однако, нет в русском языке. С диахронической точки зрения ответ на вопрос о том, как образовано слово гонитель, ясен, как солнце: сущ. гонитель было образовано от гл. 4-го класса гонити > гонитель — ‘тот, кто гонит’.

Возникнув, слово гонитель стало семантически соотноситься с другими словами того же словообразовательного древа (гнать, гонка, гонщик, гонец, гончий, гонение, угнать и проч.). К исходу XIX в. инфинитив гонить выходит из употребления, поэтому связь сущ. гонитель с его производным стала неявной, вследствие чего в обыденном сознании на основе реальной смысловой соотносительности производных от одного корня могло сложиться неверное представление о том, что сущ. гонитель образовано от гл. гнать, то есть происходит смешение соотносительности и мотивированности. Это по сути мнимое представление обыденного сознания стало истиной в последней инстанции для синхронического описания словообразовательных отношений в русском языке. В исторической же реальности между словами гнать и гонитель имеет место возникновение нового, не детерминированного словопроизводством отношения «действие — деятель». Таким образом, можно констатировать, что в современном русском языке в пределах одного словообразовательного древа существуют два исторически сложившихся вида словообразовательных отношений:

1) первичные синтагматические и деривационные отношения, детерминированные словопроизводством, и

2) вторичные ассоциативные (назовем их пока так), чисто смысловые отношения, не детерминированные словопроизводством.

Важным теоретическим выводом, который мы всегда должны иметь в виду при историческом исследовании образования слов, является следующий: необходимо различать первичную словообразовательную связь, обусловленную словопроизводством, и вторичную ассоциативную связь между членами одного словообразовательного древа.

§48. Словообразование и стилистика

Национальный русский язык — весьма сложное образование. Центральное и иерархически более высокое место в нем занимает литературный язык как орудие духовной культуры во всех ее проявлениях. В одних отношениях с ним взаимодействуют, а в других отношениях ему противопоставлены такие формы национального языка, как территориальные диалекты, жаргоны, сленги, городское просторечие, профессиональные «языки». Все это имеет непосредственное отношение к словообразованию, так как отдельные словообразовательные средства и словообразовательные модели могут быть стилистически «окрашены» как литературные и нелитературные, а в пределах литературного языка как «высокие», «нейтральные» и «сниженные».

Как известно, в образовании русского литературного языка важную роль сыграли памятники старославянского языка — первого литературного языка славян, созданного на основе южнославянского диалекта праславянского языка первоучителями славян свв. Кириллом и Мефодием, их учениками и последователями. В «высоких» жанрах литературы того времени (богословии, проповеди, житиях святых) ввиду их содержания культивировалось употребление большого количества слов с отвлеченным значением, выражавших отвлеченные понятия богословия, философии, этики; соответственно суффиксы с отвлеченным значение действия ли качества (-ость, -ство, -ие, -ние, -ствие, -тель, -ьба) приобрели стилистически «высокую» книжную окраску. Было бы неверным считать старославянские по происхождению слова заимствованиями. Так как сам русский литературный язык возник путем примыкания к более древней, но при этом генетически чрезвычайно близкой литературно-языковой традиции, то и слова,пришедшие из этой традиции более правильно считать унаследованными.

§49. Относительная и абсолютная хронология

Следует различать диахроническое и собственно историческое словообразование. Первое пользуется понятием относительной хронологии, то есть указывает, какое слово после какого и из какого появилось. Второе пользуется понятием абсолютной хронологии, то есть стремится к тому, чтобы указать, в какой момент реальной истории возникло то или иное слово, в каких памятниках письменности впервые зафиксировано, когда появились переносные значения, от которых были образованы новые слова. Вторая задача несравненно сложнее первой и часто может быть решена лишь приблизительно.

Посильное решение этих двух задач находит свое отражение в двух частях словарной статьи, о чем говорится в разделе «Как устроен Словарь».

§50. Способы глагольного действия

Вопрос об истории словообразовательной категории способа глагольного дейстивия в русском языкознании и его соотношении с грамматической категорией глагольного вида весьма подробно изложен в книге [Камчатнов 2022. С. 156-218]. Выводы, к которым пришел автор, сводятся к следующему.

1. В русском языке существуют две взаимосвязанные, но принципиально различные категории — грамматическая категория глагольного вида и словообразовательная категория способа глагольного действия.

2. Способ глагольного действия представляет собой такую модификацию глагола, которая обозначает, как именно протекает действие во времени, и выражает это значение при помощи регулярных словообразовательных средств; при этом не существует однозначного соответствия между способом действия и средствами его выражения, так как один и тот же способ может выражаться разными словообразовательными средствами.

3. Не существует ни закрытого списка способов глагольного действия, ни единой общепринятой их классификации.

4. Исторически способы глагольного действия первичны по отношению к глагольному виду, так как коммуникативной и когнитивной целью образования слов является именно способ действия, а образование глагола того или иного вида и возникновение видовых отношений — это вторичный побочный продукт словообразовательной деятельности.

5. Способы глагольного действия в русской лингвистике, еще недостаточно исследованы с исторической точки зрения; хотя в последнее время появился ряд ценных исследований, все же многое пока остается неясным.

6. С нашей точки зрения, оснований для классификации может быть по меньшей мере два. Во-первых, таким основанием может быть разделение глаголов по степени длительности. Во-вторых, таким основанием могут быть различные обстоятельственные и модальные значения, вносимые в глаголы прежде всего приставками.

КЛАССИФИКАЦИЯ СПОСОБОВ ГЛАГОЛЬНОГО ДЕЙСТВИЯ ПО СТЕПЕНЯМ ДЛИТЕЛЬНОСТИ

Первое разделение заключается в противопоставлении глаголов однократного способа действия — глаголам длительных способов действия.

§50.1 Однократный СГД

Однократный (семельфактивный — от лат. наречия semel ‘однажды, один раз’ и сущ. factum ‘действие, деяние’) способ действия. В русском языке существую так называемые многофазисные глаголы, которые обозначают такое действие, которое по своей природе может быть разложимо на ряд мелких фазисов; при этом семантика многофазисности формально никак не выражена. «С многофазисными глаголами типа бодать формально и семантически соотнесены глаголы, обозначающие действия, выполняемые одним движением, в один приём: бодать — боднуть. По своему значению глагол боднуть может быть представлен как один отдельно взятый фазис комплексного, многофазисного действия, обозначаемого глаголом бодать. Такие глаголы принято называть однократными (семельфактивными) глаголами» [Исаченко 2003, 253]. Глаголы этого класса образуются от основ, обозначающих такие процессы, которые по своей природе могут члениться на части, «кванты», то есть могут быть дискретными: вильнуть, скрипнуть, свистнуть, прилгнуть, сболтнуть, соснуть, встрепенуться и пр. С фазисными глаголами бодать, вилять, скрипеть и др. однократные глаголы боднуть, вильнуть, скрипнуть не связаны словообразовательными отношениями, то есть образуются независимо друг от друга непосредственно от корней, с одной стороны, при помощи суффикса глаголов 2-го класса *ne / *no: *tl̥k-no-m / *tl̥lk-ne-ši > ст.-сл. тлъкнѫ, тлъкнеши, др.-рус. тълъкну, тълъкнеши > русск. толкну / толкнёшь, с другой стороны, при помощи суффикса отвлеченно-длительного способа действия *а: *tl̥k-a-jo-m / *tl̥k-a-ti > ст.-сл. тлъкаѭ, тлъкати, др.-рус. тълъкаю, тълъкати > русск. толкаю / толкать. Глаголы этого типа могут образовать видовую пару в том случае, если фазисный глагол в контексте обозначает один акт действия; сравним:

1) Иванов вошел, кивнул секретарю и открыл собрание.

2) Иванов входит, кивает секретарю и открывает собрание.

3) Иванов от старости все время кивает головой.

Во втором предложении глагол кивает значит ‘делает один кивок’, поэтому глаголы кивать — кивнуть образуют видовую пару. В третьем предложении глагол кивает значит ‘делает много кивков’, поэтому он не является парой глагола кивнуть: нельзя сказать *все время кивнул головой.

Понятие однократности не следует отождествлять с понятием мгновенности, моментальности, потому что однократные глаголы могут обозначать действие, занимающее длительный промежуток времени, например, глагол кутнуть: «любой “кутёж” длится во всяком случае дольше, чем одно “мгновение”» [Исаченко 2003, 253]. Мгновенность — это частный случай многократности.

«Глаголы на -ну-, образованные от глаголов, обозначающих гомогенные процессы (т. е. глаголы типа мазнуть или глянуть), обычно стилистически окрашены: компоненты ‘быстро’ и ‘сильно’, содержащиеся в значении этого способа действия, преобразуясь в прагматической плоскости в идею «грубой силы» и одновременно представляя действие как совершаемое как бы “походя”, создают оттенок некоей цинической развязности, нарочитой вульгарности — ср. в особенности новообразования типа курнуть, спекульнуть, критикнуть, общнуться» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 126].

Экспрессивно-просторечным характером с оттенком особой резкости, внезапности или, наоборот, ослабленности действия обладает суфф. -ну- при образовании однократных глаголов от основ инфинитива с суффиксом -а-: сравним: копнуть — копануть, толкнуть — толкануть, хлестнуть — хлестануть, щипнуть — щипануть, а также глаголов с опрощенным суффиксом -ану-: садануть.

Еще одним средством образования глаголов однократного способа действия является конфикс с-…-ну(ть): сполоснуть, сболтнуть, сбрехнуть.

К глаголам однократного способа действия Исаченко относит глаголы типа сострить: «Глагол остри́ть žartovat’, vtipkovat’ в словаре Ушакова толкуется так: ‘говорить остроты’. Действие, выраженное этим глаголом, можно себе представить как состоящее из ряда отдельных “актов”. Оно также расчленимо, как действие, выраженное глаголом толкать sácat’. Поэтому и здесь можно выделить один отдельно взятый “фазис” действия. Именно отдельно взятый “фазис” и имеется в виду в глаголе состри́ть ‘проявить остроумие, сделать остроумное замечание’. В словаре Ушакова глагол состри́ть приведён как “сов. к острить”: это связано с общими “либеральными” взглядами данного словаря на приёмы видообразования. На самом деле здесь налицо однократная совершаемость» [Исаченко 2003, 267]. Таким образом, к глаголам однократного способа действия относятся сглупить, сдурить, струсить, сплутовать, свалять (дурака), соврать, своровать, сжульничать, смалодушничать, собезьянничать, съябедничать, созорничать и др. Все они в большей или меньшей степени несут на себе отрицательную коннотацию. При этом глаголы типа острить — сострить не являются видовыми парами.

«Однократное значение приставки с- в древнем языке было, по-видимому, более распространённым. В современном языке однократное значение было в большинстве случаев переистолковано: оттенок однократности был заменён оттенком результативности. <…> Глагол смастерить рассматривается в словарях обычно как форма совершенного вида к мастерить. В результате аналогичных, очень тонких семантических сдвигов произошла и переоценка типа глаголов сделать, сыграть, сварить. Исторически приставка с- здесь могла выражать однократную совершаемость (ср. сдéлать самодельную мотыгу; сдéлать урок; сыграть партию; сварить кашу) и лишь впоследствии это значение однократности было вытеснено более общим значением результативности» [Исаченко 2003, 270].

Глаголы однократного способа действия образуются при помощи приставки с- от ненаправленных глаголов перемещения: сходить в школу, сбéгать в магазин, съездить в Париж — во всех этих случаях обозначен один акт действия, потому что глаголы ходить, бегать, ездить предполагают внутреннюю расчленимость.

Разновидностью однократного способа действия является интенсивно-однократный, который образуется при помощи конфикса вз-…-ну(ть): вскрикнуть, вздрогнуть.

В некоторых случаях произошло опрощение и суффикс ну- в современном русском языке не выделяется: грянуть, рехнуться, хлынуть.

Все глаголы однократного способа действия являются глаголами совершенного вида.

Группа глаголов длительного действия образует градуальную систему из четырех степеней.

§50.2. Конкретно-длительный способ действия

По-видимому, первым в историческом отношении способом глагольного действия были бесприставочные нетематические глаголы типа *byti, *znati, *mъkti, *čьtti, *merti, *kolti, *lětti, *borti и т. п. Основа настоящего времени образуется при помощи суффиксов глаголов 1-го и 3-го класса *e \\ *o и *je \\ *jo. Эти глаголы обозначают действие как факт безотносительно к каким бы то ни было обстоятельствам его проявления: я знаю, чту, мру, лечу, колю, борю. Некоторые из этих глаголов утрачены современным русским языком: *mъkti.

§50.3. Собирательно-длительный способ действия

Эти глаголы образуются от именных основ, средством образования является суффикс *i глаголов 4-го класса: носить, возить, солить, пилить, мочить; нередко к значению длительности присоединяется значение причинности: то, что солят, мочат делается соленым, мокрым; поэтому разновидностью собирательно-длительного способа действия является дуративно-каузативный.

§50.4. Отвлеченно-длительный способ действия

Средством образования являются суффикс *a // *va и альтернация корневой гласной: *byti → *byvati, *čьtti → *čitati, *merti - *mьrǫ → *mirati, *letti →*lětati. Еще одним средством выражения этого способа действия являются суффиксы -е- < ѣ (терпеть, болеть, смотреть), -ова- // -ева- // -уj- (торговать, горевать — торгую, горюю). Отвлеченно-длительные глаголы перемещения одновременно по характеру действия являются разнонаправленными глаголами (летать).

Глаголы отвлеченно-длительно способа действия часто употребляются при отрицании: «Никогда я не едал таких роскошных подовых пирогов, как в этот достопамятный день» [М. Е. Салтыков-Щедрин. Дневник провинциала в Петербурге (1872)]; «В это время вошел в избу городской дьячок, которого я никогда не видал». [Ф. М. Решетников. Никола Знаменский (1866)].

§50.5. Интенсивно-длительный способ действия

Глаголы этого способа действия образуются от глаголов отвлеченно-длительного способа действия при помощи инфикса -ив- // -ыв- в сочетании с продлением гласного корня и переносом ударения (уловлять — у-лáвл-ив-а-ть). Если глагол отвлеченно-длительного способа действия выходит из употребления, то образованный от него глагол интенсивно-длительного способа действия становится глаголом отвлеченно-длительного способа действия; например, глагол спрашивать был глаголом интенсивно-длительного способа, пока в употреблении был его производящий глагол отвлеченно-длительного способа действия спрашать; после выхода этого глагола из употребления глагол спрашивать стал глаголом отвлеченно-длительного способа действия.

§50.6. Многократный способ действия

Средством выражения многократного, или итеративного (от лат. iterativus ‘повторный, многократный’ < гл. itero ‘вторично делать, повторять’) способа действия является тот же суффикс -ва-, что и у глаголов длительного способа действия, а также альтернация гласного корня о \\ а и перенос ударения: говáривать, са́ливать, а также инфикс -ив- // -ыв- в сочетании с альтернацией гласного корня о \\ а и переносом ударения: хáживать, чи́тывать, лáмывать.

Существует некоторая разница между глаголами многократного и длительного действия, она зависит от семантики глагола. «Общим (инвариантным) значением многократных глаголов является “внутренняя расчленённость” процесса» [Исаченко 2003, 274]. Если само обозначаемое действие предполагает его возможное повторение, разделение на отдельные акты, или фазисы, то это глаголы многократного действия (фреквентативы); если же обозначаемое действие по природе протекает в течение длительного времени, то это глаголы интенсивно-длительного способа действия. Сравним два употребления глагола сиживать:

1) «Впрочем, мы сиживали дома по десяти месяцев, в которые бог знает, что с нами делывалось; однако ж со всем тем ко всякой из нас сватывалось множество женихов» [И. А. Крылов. Почта Духов, или Ученая, нравственная и критическая переписка арабского философа Маликульмулька с водяными, воздушными и подземными духами (1789)];

2) «Под этим высоким вязом, ― говорила ему госпожа Л*, ― ты часто сиживал с Юлиею; часто бегивал с нею по этому лугу» [Н. М. Карамзин. Евгений и Юлия (1789)].

В предложении (1) глагол сиживать является глаголом интенсивно-длительного способа действия, а в предложении (2) — многократного способа действия.

В русском литературном языке имеет место тенденция к уменьшению количества глаголов многократного способа действия: если в языке литературы XVIII-XIX вв. еще были в употреблении такие глаголы, как гащивать, обедывать, лавливать, то в языке ХХ в. они практически не употребляются.

Все глаголы длительных способов действия всех его ступеней являются глаголами несовершенного вида.

КЛАССИФИКАЦИЯ СПОСОБОВ ДЕЙСТВИЯ ПО НАЛИЧИЮ ОБСТОЯТЕЛЬСТВЕННЫХ И МОДАЛЬНЫХ ЗНАЧЕНИЙ

В действии вообще можно выделить три стадии: начало, продолжение и конец. На этом основании можно выделить три рода обстоятельственных способов глагольного действия: начинательный, продолжающий и окончательный, каждый из которых заключает в себе несколько разновидностей, которые мы также, пусть и не совсем логично, называем способами действия.

А. Способы действия, обозначающие начало действия

§50.7. Начинательный способ действия

Начинательный (ингрессивный — от лат. ingressus — перфектного пассивного причастия гл. ingredior ‘вступать; приступать, начинать’; gradior ‘шагать, ступать’, gradus ‘шаг’, ‘ступенька, лестница’, ‘степень, достоинство’; ср. прогресс, регресс, конгресс) способ действия регулярно выражается при помощи приставок за- и по-. По своей семантике основы этих глаголов обозначают простые, однородные действия, не расчлененные на составные части: зазвонил колокол, заиграл рояль, заблагоухала сирень.

Сферой действия приставки за- являются глаголы, обозначающие акустические процессы (зашуметь ‘начать шуметь’), глаголы, обозначающие оптически воспринимаемые процессы (заалеть), глаголы, обозначающие обонятельные восприятия (завонять); глаголы, обозначающие эмоциональные состояния и процессы (загрустить); ненаправленные глаголы перемещения (зашагать). «Начинательное значение приставки за- отчетливо выделяется только в сочетании с непереходными глаголами. <> В сочетании с теми же глаголами в переходном значении приставка за- приобретает совершенно другое значение, ср. заколоть поросёнка zaklat’, задуть свечу sfuknut’. Только в этом втором значении глаголы заколоть или задуть образуют видовые пары: заколоть — закалывать, задуть — задувать. Трудно сомневаться в том, что глаголы заколоть I (в начинательном значении) и заколоть II zaklat’ не являются двумя разными значениями одного глагола, а двумя омонимами. Омонимичность глаголов заколоть I (в начинательном значении) и заколоть II (поросёнка) вытекает из омонимичности самих приставок: за- I (приставка-модификатор) и за- II (приставка-квалификатор). Ср. ещё закурить I ‘начать курить’ (напр. Он снова закурил; к глаголу курить в непереходном значении) и закурить II (папирóсу) zapalit’ si в переходном значении. Глагол закурить II образует видовую пару: закурить//закуривать» [Исаченко 2003, 226].

Особенностью начинательных глаголов является то, что у них нет вторичных имперфективов типа *зашумливать. Наличие этого признака позволяет отделить от них глаголы, которые можно было бы назвать несобственно-ингрессивными; к ним относятся такие глаголы, как заболеть, зацвести, заговорить, запеть, имеющие, соотносительные формы несовершенного вида заболевать, зацветать, заговаривать, запевать, с которыми они образуют ингрессивные видовые пары [см.: Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 114; эти авторы используют по отношению к ингрессивным глаголам термин «инхоативные глаголы»].

Сфера действия приставки по- существенно меньше по сравнению с приставкой за-: она ограничена глаголами однонаправленного перемещения и означает начало движения с неизвестной длительностью: пойти, поехать, побежать, повалить (о снеге). Во многих словосочетаниях значение начинательности ослаблено и даже вовсе выветривается: так, в предложении Завтра мы пойдем в музей глагол пойти выражает не начало действия, а действие в целом. «Когда мы интересуемся , кто поведет машину, повезет детей в школу или понесет белье в прачечную , речь идет не столько о начале действия, сколько о действии как таковом» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 116]; иначе говоря, приставка по- имеет здесь только значение совершенного вида, благодаря чему выражается значение будущего времени.

С начинательными глаголами с приставкой по- не следует, на наш взгляд, смешивать глаголы чувственного восприятия почувствовать, померещиться, послышаться, почудиться, понравиться, которые обозначают не начало состояния, а свершившийся факт. Сравним:

1) «Вот и чудится ему, что из-за соседнего воза что-то серое выказывает роги…» [Н. В. Гоголь. Пропавшая грамота (1831-1832)];

2) «Ему почудилось, будто блеснуло в замке огнем узенькое окошко» [Н. В. Гоголь. Страшная месть (1831-1832)].

Мы склонны относить такие глаголы к результативному способу действия: поставить, положить, повесить. Поставить — это не значит ‘начать ставить’, это значит ‘ввести в такое состояние, когда предмет стоит’.

Все глаголы начинательного способа действия преимущественно являются глаголами совершенного вида.

§50.8. Интенсивно-ингрессивный способ действия

Этот способ действия регулярно выражается при помощи приставки воз- // вз-. Соединяясь с глаголами, обозначающими физические действия, эта приставка выражает резкую внезапность, мгновенность действия: взвыть, взреветь, вскочить. «Приставка вз- выражает в приведённых случаях, по-видимому, особый экспрессивный оттенок, подчёркивающий иногда внезапность наступления действия; ср. семантическую разницу между вскричать и закричать, вспетушиться и запетушиться» [Исаченко 2003, 230]. Соединяясь с глаголами, обозначающими умственные и нравственные действия, эта приставка выражает высокую степень его интенсивности: возненавидеть, возмечтать, воспылать, невзлюбить. Этот способ действия выражается также при помощи конфиксов вз-…-ся: «взмолиться, взбунтоваться, взбушеваться, вздуриться; к ним примыкают также глаголы взгомониться, всполошиться и т. п., мотивирующая основа которых не имеет ясного значения» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 117].

Б. Способы действия, обозначающие продолжение действия

§50.9. Сопроводительный способ действия

Глаголы сопроводительного (комитативного — от лат. comito ‘провожать, сопровождать, сопутствовать’) способа действия образуются при помощи конфиксов при-…-ива-//-ва- и под-…-ива-//-ва-. «Некоторые глаголы, образованные посредством приставок при- или под- в сочетании с суффиксами, имеют в русском языке такой оттенок значения: действие, выраженное глаголом, не следует считать главным, основным действием, а лишь второстепенным, совершающимся совместно с другим действием и, следовательно, несколько ослабленным в интенсивности своего проявления» [Исаченко 2003, 284]. Глаголы этого класса обозначают действие, которое происходит одновременно с другим действием и сопровождает его: приговаривать, пританцовывать, подпевать, поддакивать.

Глаголы этого способа действия относятся к несовершенному виду и не образуют видовых пар, поэтому следует отличать эти глаголы от вторичных имперфективов типа причмокивать от причмокнуть; отличие в том, что у глаголов сопроводительного способа действия нет коррелята СВ — чего-то вроде *приговорить (здесь совсем другое значение), *пританцевать, *поддакать.

§50.10. Взаимно-многократный способ действия

Этот способ действия образуется при помощи конфикса пере-…-ива(ть)-…-ся. «Глаголы этого класса обозначают взаимодействие между двумя субъектами, состоящее в том, что они по очереди производят действие, названное мотивирующим глаголом» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 132]. С исторической точки зрения важно различать два рода образований.

К первому роду относятся глаголы, образованные путем последовательной агглютинации: звон → звонить → перезвонить → перезванивать → перезваниваться; в этом случае глагол перезваниваться — это взаимно-возвратный глагол, а не глагол взаимно-возвратного способа действия, потому что значение многократности (перезванивать) и значение взаимности (перезваниваться) образовались не одновременно, а на разных стадиях словообразования.

Ко второму роду относятся глаголы, образованные конфиксальным способом, то есть у которых значение взаимной многократности возникает одновременно; только их и следует относить к этому способу действия: перешёптываться, пересвистываться, переругиваться, перестукиваться. Нередко дополнительным средством словообразования является альтернация гласного корня и перенос ударения: переговори́ть — переговáриваться.

§50.11. Прерывисто-смягчительный способ действия

С точки зрения словообразования, этот способ действия образуется при помощи конфиксов. «Морфологически эта совершаемость выражается при помощи приставки по- в сочетании с суффиксом; оба элемента присоединяются непосредственно к корню глагола. Чаще всего эта итеративная основа образуется посредством суффикса -ыв-//-ив- (щипать — пощипывать, хворать — похварывать) с типичными для этих основ вокалическими и консонантическими чередованиями (ср. болеть — побаливать, трепать — потрёпывать, стучать — постукивать, ходить — похаживать и т. п.)» [Исаченко 2003, 279; с нашей точки зрения, -ыв-//-ив- — это не суффикс, а инфикс]. Иначе говоря, дополнительным средством словообразования является альтернация гласного корня и / или перенос ударения.

«Исследуемая совершаемость комплексно модифицирует значение исходного глагола: она выражает нерегулярную расчленённость действия (покáшливать — “кашлять время от времени”), но в то же время подчёркивает, что действие не совершается с полной интенсивностью (побáливает — роbolieva — “болит не очень сильно и не постоянно”). Необходимо подчеркнуть, что приставка по- вносит оттенок именно смягчительного, а не ограничительного значения; другими словами: глагол покáшливать не может быть соотнесен с глаголом совершенного вида покáшлять, т. к. здесь приставка по- выражает ограничительность (покáшлять — “провести некоторое время, кашляя”). Смягчительное же значение приставки по- выступает в образованиях совершенно другого типа (ср. развлечь — поразвлечь), т. е. в глаголах, в основе которых лежать приставочные образования» [Исаченко 2003, 280].

Глаголы этого класса обозначают действия, совершаемые понемногу или время от времени. Одни из этих глаголов обозначают актуальное здесь-и-сейчас действие, совершаемое слегка: покашливать, постанывать; другие глаголы скорее характеризуют склонность к действию, которое совершается время от времени: пописывать стишки, погуливать от жены или от мужа, покуривать, попивать.

Глаголы этого способа действия образуются также, хотя и существенно реже, конфиксами с другими приставками и инфиксом -ив- // -ыв-. Это конфиксы при-…-ыв- (прихрамывать, приторговывать), под-…-ив- (подшучивать), на-…-ыв- (насвистывать, накрапывать).

§50.12. Инхоативный способ действия

С семантической точки зрения, инхоативные (от лат. inchoatus ‘неоконченный, незавершенный, неполный’ — перфектного причастия гл. inchoo ‘начинать’) глаголы обозначают переход из одного состояния в другое, приобретение какого-либо признака во все большей степени. Формально это значение выражается суффиксами -ну- и -е- < -ѣ-. Вероятно, конкуренция этих двух средств привела к тому, что глаголы с суффиксом -ну- (сохнуть, вянуть, вязнуть) образуют малопродуктивную группу, а сам суффикс -ну- стал средством выражения однократности, так как однократность — это предел инхоативности.

Более продуктивным является группа глаголов с суффиксом -е- < -ѣ-: старѣть, дряхлѣть, веселѣть, глупѣть, грубѣть. Глаголы «типа белеть зеленеть, чернеть в одном значении представляют инхоативный способ действия, а в другом — ‘виднеться’ — о белых, зеленых, черных предметах — выступают как глаголы состояния» [Бондарко, Буланин 1967, 21]. Позволим себе предположить, что инхоативность была изначальным значением этих глаголов; более того, инхоативность изначально была свойственна и таким глаголам, как видѣть, смотрѣть, болѣть, но это требует углубленного сравнительно- исторического исследования.

В. Способы действия, обозначающие конец действия

Общим названием для этих способов глагольного действия может служить термин «результативные способы». Средством их образования являются приставки и конфиксы. В истории русского языкознания понятия результативности и перфективности смешивались, что, с одной стороны, вело к неверному пониманию того, что собой представляют видовые пары, а с другой стороны, «растворяло» словообразование в видообразовании. Убедительно пишет об этом Исаченко: «Пренебрегая тонкими семантическими оттенками и отождествляя результативность (завершённость, законченность действия) с перфективностью (грамматическим значением совершенного вида), многие учёные склонны были отождествить значение совершенного вида со значением “достижения цели”, “предела действия” и т. п. Вся традиционная теория славянских видов построена на убеждении, будто приставочная перфективация является одним из основных приёмов славянского видообразования. На той же позиции стоят имеющиеся толковые словари, приводящие в качестве перфективных соответствий к простым бесприставочным глаголам несовершенного вида самые разнообразные глаголы со значением результативной совершаемости» [Исаченко 2003, 243]. Еще Некрасов и Потебня показали, что присоединение к глаголу приставки вносит в значение новообразованного глагола разнообразные обстоятельственные оттенки протекания действия во времени. Наличие этих оттенков позволяет утверждать, что присоединением приставки образуется не форма совершенного вида того же глагола, в новое глагольное слово, совершенный вид которого является побочным продуктом словообразования; это новое слово может быть втянуто в видовую корреляцию, то есть образовать видовую пару, но может и не быть втянуто в эту корреляцию.

На основе единства обстоятельственного значения и словообразовательных средств его выражения в настоящее время принято выделять следующие результативные способы действия.

§50.13. Общерезультативный способ действия

В отличие от последующих способов действия, общерезультативный способ (в терминологии Исаченко — терминативный) практически не осложнен дополнительными обстоятельственными значениями и просто обозначает законченность действия. Глаголы общерезультативного способа действия образуются от глаголов, в семантика которых исключает цель и намеренные усилия по ее достижению; чаще всего это глаголы, обозначающие естественные процессы или случайные ненамеренные действия. Глаголы общерезультативного способа действия образуются при помощи различных приставок:

за-: завянуть, заглохнуть, заплесневеть, заржаветь, зачерстветь;

из- (ис-): израсходовать, испортить;

о- (об-): обветшать, одичать, ожиреть, озвереть, окрепнуть, опьянеть, оробеть, ослепнуть;

по-: побледнеть, поседеть, постареть, потерять, потускнеть;

с- (со-): скиснуть, стихнуть; у-: увязнуть, увянуть, угаснуть.

§50.14. Финитивный способ действия

Этот способ действия образуется при помощи приставок от-, из-. «Глаголы этого класса обозначают прекращение некоторой деятельности или состояния, делая акцент на том, что ситуация не просто перестала иметь место но уже и не будет иметь места» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 120] в силу исчерпанности: отцвести, отъездить, отгореть, отревновать, иссохнуть, извести кого-либо, избаловать, извратить.

«Для финитивных глаголов характерна сочетаемость со словом свое, вводящим в рассмотрение идею некоторой “порции” действия, “отмеренной” судьбой данному человеку или объекту, ср.: Машина свое отъездила (неважно , попала в аварию или сгнила в гараже, — главное, что больше ездить не будет); Часы свое отходили (сломались, и невозможно или не имеет смысла чинить); Корабль свое отплавал; Я свое отработал, отдежурил, отвоевал, отлюбил, отзанимался, отучился, отмучился, отбегал <на лыжах>, отлетал <на самолетах>, отгулял <отпуск>, отстоял <в очереди>, отсидел <срок (в тюрьме)> и т. д.» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 120].

Если в центре внимания оказывается объект, то глаголы финитивного способа действия образуются при помощи ударной приставки вы́-: глаголы вы́сохнуть, вы́мокнуть, вы́цвести означают, что действие совершилось в его полном объеме. Впрочем, в некоторых случаях действие может относиться к субъекту: вы́смотреть, вы́нюхать, вы́ходить.

Финитивные глаголы следует отличать от общерезультативных с той же приставкой: отцепить вагон, отвалить камень, отговорить от поездки. Некоторые глаголы с приставкой от- в зависимости от контекста могут быть и финитивными, и общерезультативными; сравним: Васильев свое отвоевал — финитивный глагол; Россия отвоевала у Швеции новгородские земли — общерезультативный глагол.

§50.15. Сатуративный способ действия

Термин «сатуративный» происходит от лат. saturo ‘насыщать, кормить; наполнять’; ср. Сатурн — бог земледелия, насыщающий плодами, Сатурналии — праздник в честь «золотого века» Сатурна, сопровождавшийся весельем. Этот способ действия образуется при помощи конфиксов на-…-ся и пона-…-ся: наесться, понабраться. «Глаголы этого класса передают идею, что действие производилось до полного насыщения или даже пресыщения; они часто сопровождаются словами типа вдоволь, всласть, досыта, до изнеможения, до отвала, до посинения, до умопомрачения, до отвращения и т. п.» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 123]. В центре внимания этого действия оказывается его субъект.

От глаголов сатуративного способа действия могут быть образованы глаголы интенсивно-длительного способа действия: наесться — наедаться, накуриться — накуриваться, напиться — напиваться; однако это возможно далеко не всегда: от сатуративных глаголов нагуляться, наплакаться, накупаться и многих других такие глаголы не образуются.

§50.16. Достигательный способ действия

Глаголы этого способа действия, в отличие от глаголов общерезультативного способа, образуются от глаголов, заключающих в своей семантике идею цели и намеренных усилий для ее достижения, и обозначают результат этих целенаправленных действий. Глаголы достигательного способа действия образуются зачастую при помощи тех же приставок, что и глаголы общерезультативного способа действия:

вы-: вышколить, вызубрить, вырастить, вытравить;

за-: застраховать;

из- (ис-): изготовить, измерить, истратить;

на-: накормить, напечатать, написать, научить, нагреть;

о- (об-): оседлать, облепить;

от- (ото-): отпечатать отомстить;

по-: побелить, побрить, погубить, покарать, починить;

при-: приготовить;

про-: проголосовать, прочитать;

раз-: разбудить; разыскать;

с- (со-): сделать, состряпать, сосчитать, спеть, спрятать, сберечь, сжечь;

у-: утопить, уберечь, умыть.

Разновидностью достигательного способа действия являются глаголы интенсивно-достигательного способа, которые образуются при помощи конфикса до-…-ся и обозначают целенаправленное действие, которое достигло своей цели «путем приложения больших усилий, с трудом, преодолевая препятствия и т. п.» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 124]: дозвониться, дождаться, додуматься, доискаться.

§50.17. Иронически-достигательный способ действия

Этот способ действия также, как и предъидущий, образуется при помощи конфикса до-…-ся, однако глаголы этого способа обозначают действие, которое субъективно не преследует достижения нежелательного результата, но этот результат объективно оказывается достигнутым в силу чрезмерности действия: доораться до хрипоты, допиться до чертиков, докупаться до посинения, допрыгаться до отчисления из института, докатиться до изгнания из приличного общества.

§50.18. Чрезмерно-длительный способ действия

Этот способ действия образуется при помощи конфикса за-…-ся. Глаголы этого способа действия означают, что предел действия достигается только после длительного периода времени, в течение которого субъект действия был им полностью захвачен; иначе говоря, глаголы этого способа «указывают на то, что действие превысило некоторую меру в своем продолжении, что, скорее всего, это произошло независимо от воли субъекта (обычно — потому что он слишком увлекся этим действием) и, возможно, привело к каким-то отрицательным последствиям» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 124]: засидеться, зачитаться, заслушаться, заглядеться, завраться.

К этому способу действия близки глаголы задуматься, заглядеться, засмотреться, заслушаться, замечтаться, которые отличаются от предъидущих тем, что «выражают в первую очередь идею увлеченности, “погружения” в некоторое состояние и не акцентируют идею чрезмерной длительности (задуматься не значит ‘слишком долго думать’, а значит ‘погрузиться в глубокое раздумье’)» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 125].

§50.19. Интенсивно-результативный способ действия

Этот способ действия, иначе называемый эволютивным (от лат. evolvo ‘разворачивать, развивать’ от volvo ‘катить, вращать’), образуется при помощи конфиксов раз-…-ся, из-…-ся, вы-…ся, у-…-ся. Иногда глаголы типа раскричаться трактуют как глаголы начинательного способа действия, однако Исаченко справедливо возражает: «С начинательной совершаемостью не следует смешивать непарные глаголы, образованные посредством приставки раз-//рас- в сочетании с возвратным аффиксом -ся, например: кричать — раскричаться, слвц. kričat’ — rozkričat’ sa. От начинательной совершаемости эти глаголы отличаются тем, что выражают не приступ к действию (ср. закричать ‘начать кричать’), а достижение максимальной интенсивности, характерной для данного действия в результате постепенного нарастания этой интенсивности в начальном фазисе действия. Предлагаем назвать этот совершаемостный оттенок “эволютивным”» [Исаченко 2003, 233]. Например: окончательно разболеться, совсем разлениться, вовсю разбушеваться, полностью расписаться в своем невежестве, расчувствоваться; с другими средствами, не вызывающими сомнений в своем интенсивно-результативном значении: изголодаться, истосковаться, выспаться, убегаться. Некоторые глаголы с конфиксом из-…-ся приобретают квалифицирующий оттенок: «в результате повторения действия оно переходит в привычку, квалифицируя своего носителя» [Исаченко 2003, 250], например: изолгаться, извороваться; тип непродуктивный.

§50.20. Ограничительный способ действия

Этот способ действия, иначе называемый делимитативным (от лат. limito ‘ограничивать’), образуется при помощи приставки по-. «Глаголы этого класса описывают некоторую “порцию” действия, оцениваемую как небольшую и ограниченную временем, в течение которого оно производилось» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 118]. Как писал еще Н. П. Некрасов, «вообще предлогъ по-, опредѣляя дѣйствiе по объему относительно предѣловъ послѣдняго, скорѣе указываетъ на конецъ продолжительности дѣйствiя, чѣмъ на начало» [Некрасов 2012, 220].

«Значение ограничительности следует понимать относительно. Глагол порабóтать может относиться к промежутку времени, измеряемому минутами или годами. Важно лишь то, что процесс, выраженный простым глаголом несовершенного вида (рабóтать) без какого-либо ограничения во времени, в ограничительной совершаемости представляется замкнутым в известные пределы, своеобразно “суженным” во времени» [Исаченко 2003, 235].

Очень редко глаголы ограничительного способа действия образуются при помощи конфикса вз-…-ну(ть): вздремнуть. Похожие на этот глагол слова всплакнуть, всхрапнуть, взгрустнулось относятся к уменьшительному способу действия, так как «ограничительные глаголы означают не просто “малую меру действия”, а именно только меру действия, ограниченную во времени» [Исаченко 2003, 238].

Глаголы этого способа действия образуются от непредельных и в основном непереходных глаголов: погулять, побеседовать, поиграть, погрустить. От глаголов ограничительного способа действия не могут быть образованы глаголы интенсивно-длительного способа действия; кажущиеся таковыми глаголы погуливать, подумывать, помахивать, помалкивать и др. которые относятся к классу глаголов прерывисто-смягчительного способа действия и образуются при помощи конфикса по-…-ив(ать).

§50.21. Смягчительный способ действия

Этот способ действия, называемый также аттенуативным (от лат. предлога ad со значением направления ‘к’, цели, назначения и гл. tenuo ‘делать тонким’; гл. attenuo ‘убавлять, умалять, сокращать’), образуется при помощи приставок по-, под-, при-, попри- от глаголов СВ: поразвлечься, поднакопить, приболеть, поприутихнуть, попризадуматься. «Глаголы этого класса обозначают ‘делать нечто слегка, не прилагая усилий, недолго’ и выражают несколько снисходительное (но при этом скорее доброжелательное) отношение к самому действию или к его субъекту со стороны говорящего. Глаголы смягчительного способа действия по большей части имеют отчетливо разговорный оттенок» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 127].

Смягчительный способ действия по значению близок к ограничительному: это тоже ограничительность, но не во времени, а в интенсивности. Глаголы с приставками по-, под- образуются от префиксальных же глаголов СВ, чем отличаются от глаголов ограничительного способа действия, которые образуются от глаголов НСВ; сравним: поразвлекаться (некоторое время — делимитативный глагол от глагола НСВ развлекаться) и поразвлечься (слегка — смягчительный глагол от глагола СВ развлечься); подкопить (еще немного — делимитативный глагол от глагола НСВ копить) и поднакопить (слегка — смягчительный глагол от глагола СВ накопить). «Если делимитативные глаголы ограничивают процесс по времени его протекания (‘недолго’), то смягчительные глаголы ограничивают действие качественно (‘в небольшой степени’')» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 128].

Глаголы с приставкой при- образуются как от приставочных, так и бесприставочных глаголов, как СВ, так и НСВ: прилечь, приналечь, приуныть, приумять, приболеть, призадуматься, приоткрыть, приостановить.

§50.22. Уменьшительный способ действия

Этот способ действия образуется при помощи конфиксов при-…-ну(ть), с-…-ну(ть), вз-…-ну(ть). Глаголы этого класса выражают идею малой интенсивности действия, незначительного по своим последствиям: прилгнуть, припугнуть, соснуть, всплакнуть.

§50.23. Длительно-ограничительный способ действия

Этот способ действия, называемый также пердуративным (от лат. per ‘в течение, в продолжение’ и duro ‘делать твердым’ > ‘тянуться, оставаться’; perduro ‘длиться, продолжаться’), образуется при помощи приставки про-. Глаголы этого класса обозначают действие, продолжавшееся длительное время, которое целиком было «заполнено» этим действием: просидеть пять часов на вокзале, прожить 20 лет на Сахалине, проговорить целый час по телефону и т. д.

«Глаголы пердуративного способа действия образуются преимущественно от непереходных глаголов и употребляются лишь в контексте временного детерминанта, подкрепляющего это пердуративное значение, ср.: проспать до обеда, просидеть весь день <сложа руки>, прожить всю жизнь <в деревне>, пролежать до вечера <на диване>, простоять два часа <под дверью>, проиграть всю ночь <в преферанс>, проболеть два месяца, пробыть неделю <в городе>, проговорить сорок минут <по телефону>, проходить всю жизнь <в одном костюме>, проносить пятнадцать лет <шубу> и т. д.» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 119].

§50.24. Накопительный способ действия

Глаголы этого способа действия, ктоторый называют также кумулятивным (от лат. cumulo ‘складывать, приумножать, заполнять, накоплять’), образуется при помощи приставки на-. Глаголы этого класса образуются как от переходных (чаще), так и непереходных (реже) глаголов и обозначают накопление результата какого-либо действия: наловить рыбы, натаскать воды, набедокурить, навалило снегу.

Образуемые от непереходных глаголов, глаголы кумулятивного способа действия «употребляются с прямым дополнением, выражающим меру объекта, возникшего в результате “накопительного” действия» [Исаченко 2003, 248]; например: Летчик налетал 10000 часов.

Образуемые от переходных глаголов, глаголы кумулятивного способа действия употребляются с дополнением, выраженным «либо родительным отделительным (партитивным), либо сочетаниями с количественными словами мнóго, мáссу, ýйму, мнóжество и т. п., например: навари́ть кáши, накупи́ть (мáссу) вещéй, надéлать (мнóго) оши́бок и т. п.» [Исаченко 2003, 248].

Присоединение еще одной приставки по- вносит в глагол «дополнительный оттенок разнообразия аккумулируемых объектов (ср. понабрать <заказов>, понабить <гвоздей в стену> и понабирать <заказов>, понабивать <гвоздей в стену>)» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 122]; при этом глаголы с сочетанием префиксов пона- нередко содержат негативную оценку, иногда ярко выраженную: Ишь, понастроили дач! Ну, понаделали делов!

От накопительных глаголов регулярно образуются глаголы интенсивно-длительного способа действия: наварить — наваривать еды.

§50.25. Распределительный способ действия

Этот способ действия, называемый еще дистрибутивным (от лат. distribuo ‘разделять, разбивать, расчленять’ от tribuo ‘делить’), образуется при помощи приставок пере- и по-. «Глаголы дистрибутивного способа действия обозначают действие, затрагивающее все объекты из множества, названного прямым дополнением у переходных глаголов и подлежащим — у непереходных» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 131], например:

Живодеры передушили всех кошек. — Все кошки передохли от голода. В Чевенгуре поубивали всех буржуев. — Все буржуи в Чевенгуре поумирали.

Очень верным является наблюдение об эмоциональной коннотации дистрибутивных глаголов: «Глаголы этого класса содержат легкий оттенок пренебрежения, связанный, по-видимому, с тем, что участники события рассматриваются как некое нерасчлененное множество, а само событие при этом — как нечто ординарное. Поэтому употребление глагола дистрибутивного способа действия иногда оставляет впечатление некоторого цинизма» [Зализняк, Микаэлян, Шмелев 2015, 132].